Листая старые страницы...ДОКЛАД ВСЕСОЮЗНОМУ СЪЕЗДУ КИНОЛОГОВ В МОСКВЕ. Р. Ф. ГЕРНГРОССА. (продолжение)

Число дипломов каждой степени не ограничивается, и они подлежат выдаче всем собакам, получившим соответствующие баллы, кроме класса лучших собак, где выдаются дипломы только I степени.

§ 56. Кроме дипломов, выдаются награды в виде ценных и художественных призов и определенных денежных сумм. Распределение наград между классами и определение условий их выдачи в классе зависит от организаций, выбирающих (§ 3) Распорядительный Комитет, и жертвователей призов, но собаки, не получившие дипломов хотя бы III степени в I и II классе и I степени в классе лучших собак, не имеют права ни на какую награду.

§ 57. Порядок размещения собак и право их на ту или другую награду определяется в каждом классе в порядке их прав на дипломы, начиная с I степени, а места в группах, получивших право на дипломы одной и той же степени, - по общему баллу (7-я графа), начиная с высшего.

Собаки, не получившие права на дипломы, размещаются в порядке общего балла (7-я графа), начиная с высшего.

VIII. Класс лучших собак.

§ 58. В класс лучших собак могут быть записаны лишь те собаки, которые получили при испытании их в классе многопольных диплом I степени, при чем право участия в этом классе сохраняется за собакой до тех пор, пока она не удостоится звания «чемпиона».

§ 59. «Чемпион» есть почетное название, которое получает собака, занявшая первое место в классе лучших собак, при условии; получения, ею за чутье не менее 22 баллов и общего балла не менее 85 баллов.

§ 60. Участие в испытании в этом классе лишь одной собаки не лишает ее возможности получить звание чемпиона, если она удовлетворит требованиям § 59: 22 за чутье и 85 общий балл.

§ 61. Чемпион награждается особым дипломом, жетоном и ценным призом-

§ 62. Чемпионат может быть присужден лишь на испытаниях, устраиваемых Всекохотсоюзом, и испытаниях, Москвы и Ленинграда.

IX. Приз продиус (будущности).

§ 63. На продиус допускаются собаки, рожденные в СССР от производителей, записанных в ВРК или имеющие право быть записанными.

§ 64. К записи допускаются будущие пометы от сук, повязанных с 1-го ноября до 1-го мая, при чем письменное заявление о записи посылается во Всекохотсоюз не позднее 6-ти недель после вязки с указанием родословной производителей. При заявлении вносится сумма, устанавливаемая Всесоюзным Советом по вопросам собакозаводства (кинологии) за запись.

§ 65. Не позднее месяца после ощенения суки владелец ее обязан сообщить во Всекохотсоюз, сколько щенят оставлено, их пол и окрас.

§ 66. Не позднее 31-го декабря владельцы щенят вносят сумму, устанавливаемую Всесоюзным Советом по вопросам собакозаводства (кинологии) за каждого из щенят, которых они хотят привести на полевые испытания для оспаривания приза продиус.

§ 67. В случае пропуска этого срока взнос удваивается, а после 1-го апреля совершенно утрачивается право на оспаривание этого приза, ранее же внесенные деньги ни в каком случае не возвращаются.

§ 68. Из средств Всекохотсоюза на этот приз назначается золотой жетон с надписью «Продиус подружейных собак, такого-то года», который получает лучшая собака. Кроме того, все подписные деньги, за исключением 20% в пользу Всекохотсоюза и 10% для выдачи заводчику собаки, получающей 1-й приз, делятся между 1-й, 2-й и 3-й собаками в размерах 50%, 30%' и 20%.

§ 69. Приз этот может быть присужден только в том случае, если будет приведено не менее двух

собак.

§ 70. Все собаки, принимавшие участие в испытании на продиусный приз, должны быть записаны на полевые испытания согласно, правил этих испытаний. 

X. О расценке дрессировщиков и о наградах им. 

§ 71. Соответственно цели испытаний (§ 38), судьи должны наблюдать не только за работой самой собаки и ее отношением к дрессировщику (лицу, ведущему на испытании собаку), но и за тем, как дрессировщик управляет собакой, для производства оценки самого дрессировщика и для определения его прав на диплом и награду.

§ 72. Оценка дрессировщиков производится описательным путем посредством выяснения и описания, насколько дрессировщиком проявлены нижеследующие необходимые для поощрения качества:

а)             мягкое, спокойное и ровное обращение с собакой;

б)             предоставление собаке во время работы возможно большей самостоятельности;

в)             достижение не только охотного без страха перед дрессировщиком исполнения собакой всех

его

приказаний, но и развитие желания у собаки получить в нужный момент указание дрессировщика;

г)             приспособление в приемах управления к характеру собаки;

д)             отчетливая и ясная манера отдавать приказание без крику и без злоупотребления свистком;

е)             отсутствие в способе управления собакой таких приемов, которые стремятся ввести судей в
заблуждение.

§ 73. Дрессировщикам, удовлетворяющим в полной или значительной мере указанным в предыдущем параграфе требования», особенно, если это обнаружено при ведении нескольких собак на данных испытаниях, судьи выдают дипломы трех степеней, без ограничения числа их, при чем дипломы 1-й степени могут быть выдаваемы только на Всесоюзных испытаниях дрессировщикам, уже получившим дипломы 2-й или 3-й степени на местных или Всесоюзных испытаниях.

§ 74. Независимо от дипломов, дрессировщикам, получающим дипломы, могут быть выданы денежные или ценные награды, в случае предоставления их в распоряжение судей.

XI Отчеты судей.

§ 75. По окончании испытаний судьи объявляют выставленные ими баллы и свое решение о дипломах и наградах собакам и дрессировщикам тут же на месте испытания, о чем составляют и подписывают краткий протокол. Затем не позже двух недель со дня испытания судьи должны доставить Распорядительному Комитету подробный мотивированный отчет о работе каждой испытывавшейся собаки и о качествах выступавших дрессировщиков. Составление этого отчета с правом подписания от имени всех трех может быть поручено судьями, в случае их на то желания, одному из них, о чем в таком случае и вносится судьями постановление в вышеупомянутый краткий протокол

§ 76. В подробном отчете судьи должны:

а)             дать общее описание условий работы на данных испытаниях: характера местности,
состояния погоды, силы ветра, с отметкой при работе отдельной собаки особо резких уклонений от общего
характера, если это имело место;

б)            точное указание (час, минуты), с какого, и по какое время работала собака;

в)            подробное фактическое, возможно точное описание работы каждой собаки;

г)             мотивированную оценку этой работы;

д)            фактическое описание и оценку управления каждым дрессировщиком собакой с точки
зрения § 72.

§ 77. Последовательность описания работы отдельных расцененных баллами собак в отчете дается в порядке занятых собаками мест, а не расцененных в порядке очереди их работы. Описание управления собакой дрессировщиком дается при описании работы его собаки, а в конце отчета судьи должны дать подробную оценку егерей, получивших дипломы, в порядке занятых ими мест.

ЧАСТЬ II

О судействе на полевых испытаниях легавых подружейных собак.

(Опыт элементарного руководства).

ВВЕДЕНИЕ.

Около 30 лет собственного судейского опыта на испытаниях разных обществ и Союзов, производимых по разным системам и правилам; наблюдение, насколько оно доступно одному из публики, за судейством на испытаниях других лиц; изучение имеющихся в печати судейских отчетов по полевым испытаниям; наконец, постоянные в течение без малого полувека охоты с легавыми разных пород по самой разнообразной дичи, - все это дало мне смелость сделать попытку, как бы в дополнение к моему докладу по проекту правил полевых испытаний и к самому проекту, утвержденному съездом кинологов в Москве в 1925г., написать ряд соображений по поводу судейства на полевых испытаниях.

Эти соображения, будучи расположены в известной системе, быть может, будут использованы, с одной стороны, как руководство при разрешении вопроса о том, какие следует предъявлять требования к судьям и кого, следовательно, выбирать в судьи на полевых испытаниях, а с другой стороны - помогут лицам, принявшим на себя впервые трудную и ответственную обязанность судьи, использовать для пользы дела накопленный опыт и избежать по возможности тех ошибок, которые уже не раз были сделаны и повторение которых пользы никому не принесет.

Поэтому, если эти заметки попадут в руки знатоку дела, то я заранее прошу его не ставить автору в вину элементарность многих заключающихся в них указаний и отсутствие новых для него положений: мои заметки предназначены для использования их именно в качестве элементарного пособия, ибо в нашей литературе я не знаю ни одной работы, которая преследовала бы цель вообще какого-либо руководства по судейству на полевых испытаниях, за исключением, конечно, некоторых параграфов самих правил полевых испытаний легавых подружейных собак, утвержденных съездом кинологов в качестве обязательных для всего охотничьего СССР. Но эти указания правил по необходимости, как часть правил, должны быть кратки и общи и в свою очередь ставить перед судьями ряд задач, разрешение которых не лишено значительных трудностей. Поэтому, исходя в дальнейшем из того, что испытания производятся по этим правилам, что они изучены читателем моих заметок, я и постараюсь помочь применить их на деле должным образом.

Независимо сего я позволю себе надеяться, что все любители кровной легавой подружейной собаки и особенно занимающиеся дрессировкой и участвующие со своими питомцами на полевых испытаниях, найдут в этих заметках посильные ответы на ряд обычно возникающих споров при разборе работы легавой подружейной собаки и потому прочтут их также не без интереса.

Появление этой работы может быть признано своевременным именно теперь, когда съезд выделил в качестве ближайшей очередной задачи собаководства подготовку кадра новых молодых судей на полевых испытаниях.

ГЛАВА I.

Какие качества должно соединять в себе лицо, принимающее на себя судейство на полевых испытаниях легавых подружейных собак.

Прежде всего судье необходимо физическое здоровье. Судейство одного класса продолжается обычно не менее целого дня, иногда более двух, производится с зори до зори с некоторым перерывом на завтрак и происходит в болоте, где ходьба большей частью тяжела и где почти всегда приходится попадать в топкие, и вязкие места с риском зачерпнуть воду даже за очень высокое голенище. Иначе говоря, судья, принимая на себя судейство, должен быть готов к тому, что ему придется два дня подряд быть на ногах в болоте по 12 часов в день большей частью на ходу и с очень редкой возможностью присесть хотя бы на время записи работы той или другой собаки. А чтобы выдержать это, судья должен быть здоровым, выносливым человеком настолько, чтобы к концу дня его внимание, его способность усваивать и анализировать виденное не притуплялась и не ослаблялась. Судья должен быть способным, где надо, - а это часто бывает надо, - и быстро пройти, а иногда и; пробежать сотню шагов, чтобы хорошенько разглядеть, что делает собака, махнувшая челноком шагов на 200 в сторону от линии хода судей, остановившись на одном месте в этой дальней от судьи точке. Полагаться на то, что хорошо видишь или что, пользуясь биноклем, судья увидит все, что нужно и за 200 шагов, нельзя, ибо такое расстояние от места стойки не позволяет правильно определить, напр., расстояние от места стойки до места взлета, особенно если птица улетела по линии хода судьи, а не поперек ее. Поэтому судье с больным сердцем, с одышкой, вообще не тренировавшемуся и не уверенному, что он не сдаст к концу дня при тяжелой ходьбе, браться за судейство я не советовал бы, - иначе в судействе могут быть к концу дня серьезные, промахи.

Судья должен обладать хорошим острым зрением, без очков или с помощью очков, - это безразлично, но таким, чтобы зрение (или, например, пенснэ, сваливающееся с носа) не изменяло ему ни на минуту. Это требование настолько понятно из самой цели судейства, что останавливаться на нем не стоит, но вот следующее требование, чтобы у судьи был во всяком случае нормальный слух и чтобы глухие не судили, - это как будто не признается бесспорным, потому что мне приходилось видеть судей почти совершенно глухих. Между тем глухота большая помеха правильному судейству. Глухой судья не в состоянии судить, напр., о всей той части управления егерем собакой, которое производится не знаками, а свистком или словесным приказанием; глухой судья не услышит, как ловкий егерь, при приближении собаки к перемещенному бекасу, не чуящей его, еле слышным «цсе» «цсе» переведет ее на потяжку; глухой судья не услышит и взлета птицы за кустом и много другого, что может иметь значение для его мнения о работе собаки. «Товарищи судьи скажут» - затруднения не разрешает, ибо тогда судят не трое, а двое, а правила с большим основанием (см. мой доклад съезду) требуют судейства троих.

Но мало быть выносливым ходоком с острым зрением и хорошим слухом, надо иметь и нервы в порядке. Судья должен быть внимательным, уравновешенным и вообще спокойным человеком и владеть собой не только в обычном смысле этого слова, но и в том отношении, чтобы не дать себе увлечься какой-либо одной чертой (как в положительную так и в отрицательную сторону) работы собаки, перенося оценку этой стороны работы или этой группы качеств и на другие качества собаки. Иначе - может выйти так, что, например, исключительно высокая степень хода и поиска и вообще всех движений обладающей средним чутьем собаки настолько увлекут судью, что он всю работу и в отношении чутья истолкует вопреки очевидности в пользу собаки. Надо уметь осадить себя, свое увлеченье, выпить мысленно стакан холодной воды. Нужно хладнокровие и беспристрастие не только к владельцам и егерям, но и к породам, и к отдельным собакам и, наконец, к отдельным качествам; нужно воздавать каждому из качеств, указанных в оценочной таблице, должное, т.-е. признавать за ним тот удельный вес, который вытекает из таблицы, а не тот, который соответствует личным симпатиям судьи.

Говоря о беспристрастии, я отнюдь не допускаю мысли, что судьи могут быть пристрастны, так сказать, сознательно, хотя бывают и такие обвинения. Нет, я имею в виду, что у каждого из нас есть свои склонности, свои увлеченья, что мы люди со всеми их недостатками, и потому просто хочу указать, что судье надо следить за собой, дабы незаметно для себя не потерять объективности.

Судья должен быть также наблюдательным, т. е. уметь не только смотреть, но и видеть и замечать у себя в сознании, памяти, а лучше всего в записной книжке все, что важно в работе собаки.

Наконец, судья должен обладать, уменьем анализировать и синтезировать, вообще научно мыслить и ясно и точно излагать свои мысли.

Это все требования к судье общего характера, но, само собой разумеется, что к судье на полевых испытаниях легавых подружейных собак предъявляется и основное специальное требование.

Судья должен знать работу легавых подружейных собак, быть, как принято теперь говорить, специалистом в этой работе, а для того, чтобы удовлетворить этому требованию, нужно очень многое.

Прежде всего, нужен солидный охотничий опыт в охоте с легавой по возможности разных пород, появляющихся на испытании, ибо каждая из них имеет свои особенности и нельзя требовать одного и того же в некоторых отношениях, например, с гордона, ирландца и пойнтера. Судья, который сам мало охотился или, например, охотился по 7 лет всего с двумя собаками одной и той же породы, едва ли будет готов должным образом к судейству. Недостаточность собственного опыта до известной степени может быть пополнена изучением литературы предмета, частым посещением испытаний, наблюдением за судейством других, изучением отчетов, до только до известной степени, ибо все только что указанное необходимо проделать и тому, кто имеет свой собственный большой охотничий опыт.

Само собой понятно, что судья должен знать правила, по которым он призван судить, и при том знать их не за страх, а за совесть, памятуя, что, принимая на себя судейство по известным правилам, он принимает на себя обязательство их соблюдать, какого бы он лично мнения ни был о достоинстве этих правил (см. §§ 45, 46 правил испыт.). Никто не мешает судье, убедившемуся во время судейства в нецелесообразности или неосновательности того или другого правила, в конце отчета указать на это и доказать правильность своего мнения, но расценивать испытываемых собак он все-таки должен по тем правилам, которые даны ему, как подлежащие применению. Судья должен эти правила всегда освежать в памяти перед испытаниями, иметь их текст с собой на случай споров.

Допустим, что все указанные качества у судьи есть. Можно ли поручиться, что такой судья будет на высоте своей задачи? К сожалению, не всегда. Нужно еще нечто: судейская жилка, судейский талант. В человеческом интеллекте есть какая-то особенная способность к судейству, какой-то природный в этом отношении дар; он встречается не часто, но тем резче выделяется обладатель его из числа прочих судей. Этот дар большей частью соединяется с твердостью судьи, с тем, что его нельзя сбить с принятого им решения.

Все, что мною здесь написано, я мог бы иллюстрировать примерами и рассказами из судейской практики многих судей, нескольких обществ и союзов, но при этом иногда пришлось бы касаться здравствующих и ныне людей, что могло бы возбудить страсти. Поэтому позвольте надеяться, что мне удалось достаточно ясно и доказательно и без «личных» примеров выявить те требования, которые в большей или меньшей степени следует предъявлять к лицам, выбираемым в судьи. Когда Всесоюзный Совет по делам собаководства будет наконец созван и начнет свою работу по осуществлению постановлений съезда, будут, б. м., устроены и курсы для подготовки судей, будут производиться им экзамены, а пока будем выбирать в судьи тех, у кого больше указанных мною достоинств и меньше недостатков.

ГЛАВА II.

Момент вступления судьи в исполнение обязанностей. Судейские книжки. Определение судьями времени работы каждой отдельной собаки. Число птиц, даваемых собаке.

Итак, представим себе, что Вы в первый раз в жизни приняли на себя судейство на полевых испытаниях и попробуем идти с Вами рука об руку.

Я уже отметил, что правила полевых испытаний не могут и не должны предусматривать все, в особенности по вопросам организационным, ибо обстановка в нынешних условиях не изжитого до конца экономического кризиса в разных местах Союза может быть чрезвычайно разнообразна и слишком подробная регламентация только излишне стеснила бы и организаторов, да и самое дело, поставив неисполнимые условия и тем вызвав необходимость сознательного нарушения правил. Между тем подробности и мелочи могут иногда оказать чрезвычайно серьезное влияние на результат судейства. Поэтому я постараюсь по мере возможности отмечать в описании хода судейской работы все такие мелочи, не попавшие в правила, но имеющие часто серьезное значение.

Вы приняли лестное приглашение судить и прибыли на сборный пункт. С какого момента вы вступаете в исполнение ваших обязанностей? Если вы хорошо помните 4 первых главы правил, то вы знаете, что там нет определенных указаний начального момента вступления судьи в свои обязанности, но общий контекст соответствующих параграфов дает основание к заключению, что обязанности судьи наступают после того, как брошен жребий и судьям передан список в порядке жребия собак, подлежащих испытанию в данном классе. Таков должен быть порядок, где распорядительный комитет и - распорядитель на высоте задачи, ибо судьи, не участвуя во всей предварительной процедуре, не могут быть ответственны за то, что им предложено судить в определенном классе тех собак, которые удовлетворяют всем условиям, необходимым, чтобы выступить вообще на испытаниях и специально в данном классе. По той же причине судьи не могут сами, участвуя в метании жребия, составлять очередной список собак и записывать в судейские книжки необходимые сведения, ибо эти сведения должны быть основаны на данных книги испытаний (§ 5 Правил) и находиться в ведении распорядительного комитета. Поэтому нормально вы вступите в исполнение ваших обязанностей, как судья, лишь получив судейскую книжку, заполненную необходимыми данными.

Так должно быть, но далеко не всегда так бывало, и чаще судьи втягиваются иногда в силу необходимости, распорядительный комитет не сделал того, что нужно, время бежит и т. д., а иногда по собственной инициативе и желанию, в последнюю стадию подготовительной работы перед началом испытания. Это очень нежелательно и этого надобно всячески избегать. Какие оговорки вы ни делайте, безответственного участия в конце-концов в работе быть не может. После вам всегда могут сказать: «Ведь вы же сами» и т. д... Доказывайте тогда, что вы не верблюд, а между тем проверить все, что нужно, в последний момент вы не сможете и вы незаметно для себя можете сделаться соучастником в серьезной ошибке.

Вам вручена книжка. И вот тут позвольте дать ряд мелких практических советов, значение и пользу которых вы оцените после на практике.

Помните, писать во время судейства, стоя, очень неудобно, особенно, если сильный ветер, да с дождем и притом холодный, а между тем записи должны быть достаточно подробны и заключать в себе все выясненное, необходимое для подробного отчета. Поэтому, если вы не уверены, что вам дадут судейские книжки в твердом переплете, клеенчатом или кожаном, то имейте с собою на всякий случай нечто вроде такого переплета - обертки, чтобы держать в нем книжку, и писать на ровном твердом упоре. Карандаш должен быть химическим и иметь металлический наконечник с резинкой, чтобы после записи вкладывать в него очинённую часть; не забудьте перочинного ножа.

Теперь - самая форма книжки. Передо мной лежат сейчас книжки трех различных форм, упо­требляемых в разных обществах и союзах и все они неудобны.

Едва ли было бы целесообразно выяснять их недостатки: кто ими пользовался при судействе, тот их знает. Полезнее будет, если я укажу какой книжка должна быть, чтобы избежать недостатков.

Размерами книжка должна быть в длину 20 - 22 сантиметра, в ширину не более 12 сантиметров, т.е. такая, какую можно, в случае надобности, положить в карман обыкновенного размера, какие обычно шьют портные. Нежелательны отклонения от указанного размера и в сторону уменьшения его, так как писать удобнее в книжке большего размера. Первая наружная верхняя страница первого листка должна быть пустая, чистая, без нумерации, а вторая, т.е. нижняя обратная первого листка должна иметь нумерацию 1; третья страница, т. е. наружная верхняя сторона второго листка должна быть совершенно пустой и без нумерации, а четвертая, т. е нижняя обратная второго листка иметь нумерацию 2 и т. д.

На страницах, получивших номера 1, 2, 3 и т. д., которые таким образом всегда будут левыми, должна быть напечатана оценочная таблица (§ 47 Правил), с заголовками и максимальными баллами, с особой широкой графой и заголовком вначале, для обозначения собаки по данным из книги испытаний (§ 5) и затем оставлено под этими заголовками разграфленное место для самого обозначения собаки и постановки балла, что займет примерно, 12 страницы. Под ними печатается: «начала работу в . . .ч. . . м., окончила работу в . . . ч. . м» и остальная часть страницы и следующая страница, которая всегда таким образом будет правой, оставляется без нумерации и будет совершенно чистой, не разграфленной, и на этих 12 странице судье и надлежит писать свои заметки о фактической стороне работы собаки.

Все, подлежащие испытанию собаки, после выполнения требований §§ 31 и 32 правил, должны быть записаны членами распорядительного комитета в судейские книжки в последовательном порядке очереди со всеми сведениями, требуемыми заголовком для обозначения собак, совершенно одинаково в книжках всех трех судей. После этого 1, 2, 3 и т. д. страницы приобретают следующий вид: (см. табл на стр. ПО).

Итак, книжки получены, экземпляр правил у судей имеется и судьи вместе с распорядителем при­ходят на место испытания.

Если это не было сделано ранее, судьи должны спросить распорядителя: 1) сколько им предоста­вляется времени для испытания данного класса, 2) как велико пространство, занятое местом, где должны происходить испытания, при чем желательно, чтобы это место по возможности было указано в натуре, с описанием той его части, которая не видна с указанием ее особенности (топкость, сухость, большая трава и т. д.), 3) где и когда предполагается перерыв для завтрака, 4) Какое количество птицы можно по данным проверки ожидать. Затем судьи должны определить направление ветра для соблюдения §40 правил. Когда все это сделано, судьям надо на основании сообщенных им данных и числа собак в данном классе установить, сколько времени в среднем могут уделить на работу собаки (§42 правил).

Расчет делается примерно так: допустим - на данный класс предоставлено два дня, а собак выставлено в нем 21; если испытания начинаются, т.е. 1-ая собака пускается в 7 часов, то за вычетом одного часа на завтрак остается 10 - 10 V рабочих часов, а в два дня 20 - 21 час.

Таким образом, на собаку в среднем приходится 1 час. Из этих 60 минут надо вычесть минуты 3 на подачу следующей собаки по окончании работы предыдущей и минут 7 - 10 на записку работы в книжке, на совещание судей и выставку баллов. Таким образом, остается 47 - 50 минут на собаку. Далее следует помнить, что соблюдение §40 вызовет необходимость заходов против ветра, ибо очень редки случаи, когда места испытания в отношении направления ветра дадут возможность все время беспрерывно идти с работой с соблюдением требования §40. В общем в день на это надо положить примерно 1 час, т.е. около 5 минут надо вычесть из времени работы каждой собаки. Да на разные случайности еще надо иметь в запасе на собаку 2 - 5 минут, в результате на самую работу остается 40 минут.

Этого времени и следует в среднем держаться. Если судьи ни разу не будут выходить за этот предел в смысле его увеличения, то несомненно у них образуется запас времени, так как всегда находятся собаки, которых приходится снимать раньше истечения среднего времени, без расценки: по §49 за пустые стойки, по §51 за спугивание дичи, по §54 за полное отсутствие послушания и очень редко по §37 за неявку во время по вызову.

Обычно % снятых собак выше в классе многопольных, так как к ним предъявляются более

строгие требования, чем к первопольным. Но этот запас к концу испытаний всегда будет исчерпан, так как на продолжительность испытаний каждой отдельной собаки по существу дела имеет наибольшее влияние то обстоятельство, удалось ли и насколько выявить все указанные в расценочной таблице качества, ибо цель испытания в этом выяснении, а не в работе собаки в течение стольких-то минут. Это - правильная мысль, но в защите и проведении ее очень легко впасть в утрировку. Не надо забывать, что все условно и что абсолютное достижимо вообще в исключительно редких случаях. Поэтому приходится удовлетворяться относительными результатами в условиях времени и места. Именно эту мысль и проводит правило, выраженное в §42. По этому правилу, стремясь к наилучшему выяснению всех качеств собаки, судья не должен забывать о всех остальных неотработанных собаках и о том, что испытания не всех допущенных собак есть до известной степени срыв испытаний. Поэтому судья должен экономить время и выходить за пределы среднего времени, которое можно представить каждой собаке, очень осторожно. Качества, указанные во 2, 5, и 6 графах обычно легко выясняются в большей своей части в течение 30 - 40 минут, но для выявления в положительном смысле главного качества - чутья, а также стойки и потяжки с подводкой прежде всего нужна живая птица, а ее то часто и не оказывается в течение этого среднего времени и поэтому поневоле приходится выходить за его пределы.

И вот тут судьи с большей или меньшей вероятностью должны уметь определить, почему птицы не «оказывается»: потому ли, что ее действительно не было в пройденном месте, или потому, что данная собака ее не причуяла и не нашла. Если ход и манера поиска собаки таковы, что в пройденном работой пространстве не осталось необысканных мест, и что птица средней сторожкости должна была слететь от шума хода собаки, то приходится предполагать, что птицы «не оказывается» не по вине собаки и в дальнейших действиях исходить из этого предположения. Наоборот, если ход и манера поиска таковы, что осталось много не обысканных пропущенных мест, что птица могла усидеть находясь в промежутках между линиями хода собаки, а тем более, если в те места, где пришлось работать данной собаке, не нашедшей дичи, переместилась дичь от предыдущей собаки и судьи не видели, что она оттуда слетела, в особенности если было точно замечено и место, куда дичь села, то памятуя, что дичь часто затаивается, сидит очень крепко, а потому плохо слышна, необходимо исходить из предположения, что дичи не «оказалось» по вине недостатка чутья собаки. В таком случае судьи могут, прервав работу данной собаки и не отпуская ее окончательно, вызвать следующую собаку и пустить ее по тем же местам. Таким путем, если дичь будет найдена второй собакой в местах, где прошла первая, допущенное предположение будет подтверждено, а правило §49 дает возможность судьям, учтя всю фактическую обстановку работы, расценить первую собаку, как нечутьистую и не пускать ее вновь в работу. Наоборот, если вторая собака, не страдая в ходе и манере поиска только что указанными особенностями, также не найдет дичи в месте работы первой, допущенное о первой предположение не может быть принято и судьи должны будут взять ее в работу вновь. Иногда судьям придется прекратить работу собаки, не нашедшей дичи и в том первом описанном мною случае, когда предположение в пользу собаки, а именно когда и впереди местность одинакова с пройденной и надо опасаться, что и дальше дичи не «окажется» не по вине собаки. В таких случаях иногда целесообразно пустить новую собаку для выявления ее качеств по графам 2, 5 и 6, а первую взять снова, когда дичь будет найдена и перемещена для определения ее качеств по графам 1, 3 и 4.

С другой стороны, если все качества выявлены и ранее истечения среднего времени, §42 правил не обязывает судей продолжать работу данной собаки до конца среднего времени, представляя решение вопроса их усмотрению. Я говорю здесь не о случаях о снятия собаки без расценки по правилам вышеуказанных §49, 51 и 54, но о наступившей уже возможности расценить все качества собаки в отрицательную или положительную сторону. И тут перед судьями и возникает возбуждаемый ими вопрос -«сколько надо дать собаке птиц, чтобы ее расценить?»

На это вероятнее всего большинство ответит так: чтобы устранить элемент случайности, надо дать, как можно больше, и в этом слове»можно» и центр тяжести решения вопроса и основание правила §42, ставящего продолжительность испытаний каждой отдельной собаки в зависимости не от одной степени достигнутого выявления качества, а от обилия или недостатка дичи, имеющегося числа не испытанных собак и предельного срока испытания, а «можно» дать столько, чтобы не уничтожить возможности испытать остальных собак хотя бы не вполне абсолютно и, если с этой стороны опасности нет, т. е. птицы много, и запас времени есть, то сторонники разбираемого ответа скажут: давайте больше - 3, 4, 5 и т.д. птиц. Казалось бы, с первого взгляда против такого совета не приходится возражать. Но, если покопаться в истории правил полевых испытаний, то мы наткнемся и на очень серьезные возражения против такого совета («давайте больше») и я лично примыкаю к этим соображениям.

НЕ раз общества, стоящие на системе парных состязаний (см. об этом мой доклад съезду), лишали судей права определять продолжительность времени испытаний по своему усмотрению, и перегибали палку в противоположную сторону, вводя, например, такое правило (2 марта 1925 г. - правила отдела кровных собак общества поощрения полевых достоинств охотничьих собак): «В видах возможно правильной расценки отмеченных судьями собак, а в особенности тех из них, между которыми надлежит распределить призы, ставится непременным условием, чтобы эти собаки вызывались к работе никак не менее 3-х раз. Требование это должно быть соблюдено в отношении всех 3-х классов». Если принять во внимание, что в Петергофе птицы было всегда много, то каждый вызов непременно обеспечивал встречу собаки хотя бы с одной птицей.
(Продолжение следует...)